Аким Апачев: первое интервью после суда
Музыкант, творец, военкор, фронтовик, человек, переживший суд за свою эмоциональность и честность. В своем первом интервью после суда он беседует с Антоном Красовским о том, что такое поле битвы символов, где слово важнее выстрела, и почему его граффити в Судже стали поводом для разбирательств, а не поводом для воодушевления. Что такое глубинный русский народ, который пробуждается не лозунгами, а болью. Апачев рассказывает, как работает с посттравматическим синдромом через сны и рисунки, размышляет о госпоже Смерти, о которой говорил Дон Хуан, и объясняет, почему победитель не может больше чувствовать себя просто человеком, но всегда стремится к экстраординарным результатам. В этом выпуске — понимание Божественного Циолковским, война, которая грядет, и открытый русский космос как то, что лежит за пределами языка.
Музыкант, творец, военкор, фронтовик, человек, переживший суд за свою эмоциональность и честность. В своем первом интервью после суда он беседует с Антоном Красовским о том, что такое поле битвы символов, где слово важнее выстрела, и почему его граффити в Судже стали поводом для разбирательств, а не поводом для воодушевления. Что такое глубинный русский народ, который пробуждается не лозунгами, а болью. Апачев рассказывает, как работает с посттравматическим синдромом через сны и рисунки, размышляет о госпоже Смерти, о которой говорил Дон Хуан, и объясняет, почему победитель не может больше чувствовать себя просто человеком, но всегда стремится к экстраординарным результатам. В этом выпуске — понимание Божественного Циолковским, война, которая грядет, и открытый русский космос как то, что лежит за пределами языка.