СЛЕДЫ ИМПЕРИИ – РЕВОЛЮЦИОННАЯ ЖЕСТОКОСТЬ
Централизованный террор как метод установления и удержания власти известен с момента зарождения первых человеческих цивилизаций. Однако во времена Французской революции и последовавшей за ней гражданской войны метод террора был радикальным образом переосмыслен. Он обрёл возвышенность, присущую религиозным ритуалам. Террор стал мечом в руке Справедливости, которая, как казалось, всегда распознает «своих» среди «чужих». Террор не считался с ценностью земной человеческой жизни: главной ценностью для него было грядущее, будущее, предвестником которого он являлся. Печально известный «красный террор» для большевиков был необходимым условием победы революции. Для «белых» террор был необходимым условием победы над революцией… В этом выпуске программы «Следы Империи» Аркадий Мамонтов постарается выяснить природу террора, как явления, покажет, как объясняли собственную жестокость противоборствующие стороны гражданской войны, и рассмотрит, насколько считается оправданным тотальный террор во временной перспективе – с событий, последовавших за Октябрьским переворотом, вплоть до наших дней.
Централизованный террор как метод установления и удержания власти известен с момента зарождения первых человеческих цивилизаций. Однако во времена Французской революции и последовавшей за ней гражданской войны метод террора был радикальным образом переосмыслен. Он обрёл возвышенность, присущую религиозным ритуалам. Террор стал мечом в руке Справедливости, которая, как казалось, всегда распознает «своих» среди «чужих». Террор не считался с ценностью земной человеческой жизни: главной ценностью для него было грядущее, будущее, предвестником которого он являлся. Печально известный «красный террор» для большевиков был необходимым условием победы революции. Для «белых» террор был необходимым условием победы над революцией… В этом выпуске программы «Следы Империи» Аркадий Мамонтов постарается выяснить природу террора, как явления, покажет, как объясняли собственную жестокость противоборствующие стороны гражданской войны, и рассмотрит, насколько считается оправданным тотальный террор во временной перспективе – с событий, последовавших за Октябрьским переворотом, вплоть до наших дней.